alexbogd

В связи с началом зачетной сессии мне, с университетскими экзаменами давно отстрелявшемуся, вспомнился замечательный пассаж из Ляо Чжая (настоящее имя Пу Сун-лин). Этот выдающийся китайский писатель неоднократно пытался пройти конфуцианские экзамены – освященную тысячелетней традицией сложнейшую систему литературных конкурсов, по итогам которых можно было попасть в число чиновной знати империи. Удача не улыбнулась ему – Пу Сун-лин получил звание суйгуна (действительного студента) на экзамене лишь в возрасте 89 лет (!) Тем не менее, сборники его новелл – это выдающийся памятник книжного китайского языка, образец безупречного стиля и чудовищной памяти автора, набрасывающего на свой текст плотную сеть литературных, исторических, языковых аллюзий. Труд Пу Сун-лина доступен русскому читателю в переводе академика В.Алексеева.

И вот что пишет Пу Сун-лин об экзаменах и страхе переэкзаменовки:

У студента-сюцая, входящего на экзаменационный двор, есть семь, так сказать, сходств.
Когда он только что туда входит, то напоминает нищего, несущего короб, голоногого. Когда выкликают имена, то чиновник кричит, служители бранятся… Студент – словно преступник в тюрьме.
Когда он проходит в свою серию и [тесную экзаменационную] келью, то что не дыра – то высунута голова, что ни конура – то торчит нога… Студент походит тогда на замерзшую к концу осени пчелу.
Когда он выйдет с экзаменационного ристалища, настроение темным-темно. Небо и земля кажутся какого-то особого цвета, измененными. Студент похож тогда на больную птицу, выпущенную из клетки.
Но вот он начинает ждать экзаменационного объявления. Его пугают уже и трава и деревья. Его сон полон причудливых фантазий. Стоит ему представить себе лишь на минуту, что желаемое достигнуто, как в одно мгновение вырастают перед ним терема, залы, хоромы. Вдруг, наоборот, придет ему в воображение картина потери надежд – и сейчас же: тело и кости сгнили. В эти дни, гуляет ли, сидит ли он, ему трудно сохранять спокойствие, и студент напоминает мне теперь обезьяну на привязи.
Вдруг влетает верховой с вестями. А на листе меня-тои нет! И тогда всё настроение резко меняется. Весь я как-то деревенею, словно умираю… Совсем как муха, нажравшаяся яду: как ни трогай её – не чувствует.
В первое время, как только он потерял свою надежду, его душа – зола, его мысль убита. Крепко бранит экзаменаторов за слепоту, а сочинения свои за неудачу. Что же – значит, нужно сделать факел из этого самого, что лежит на столе! Не догорело ещё – ногами растоптать… Не растоптал ещё – в грязную канаву!.. И затем, растрепав волосы, броситься в горы, где сесть лицом к каменной стене!.. Появись теперь ко мне кто-нибудь с разными там: «Далее видим…», «И сказано было…» – сейчас же схвачу нож и устремлюсь за ним в погоню! Да ещё, пожалуй, и так: вы, те, кто когда-либо говорил со мной о стильных упражнениях и вёл меня к успеху, – я вам задам!.. Ах, взять в руки копье и за ними в погоню!..
Проходит некоторое время… Дни всё отдаляются да отдаляются и дух понемногу успокаивается. Опять начинает зудеть набитая к искусству рука. И студент теперь напоминает мне горлицу, у которой разбились яйца: ей бы только ветку в клюв, и опять строить гнездо: ещё раз наново заняться выводками.
Вот все эти картины студенческой жизни для тех, кто в самой игре обстоятельств – горе: они плачут, рыдают, собираются умирать. Если же кто со стороны посмотрит на них, – смешно, очень смешно!

Так что, братья-студенты, наши экзамены по сравнению с конфуцианскими испытаниями – просто ерунда. Готовьтесь спокойно и вспоминайте Пу Сун-лина. А книгу его в новом научном издании можно купить в Москве в магазине издательской фирмы «Восточная литература» РАН прямо возле выхода из метро «Цветной бульвар».