Когда я был маленький, я изобрел для себя такую формулу: "Правда не может повредить истине". С моей точки зрения, это означало, что фактическое знание имеет приоритет над оценкой, над интуицией и верой, и является критерием их проверки. Ну и вообще, знание - это всегда хорошо.
Теперь я думаю иначе.
В своей книге
"Фрикономика" Стивен Левитт и Стивен Дабнер посвятили целую главу взаимосвязи между законодательно разрешенными абортами и уровнем преступности. По мысли авторов, подкрепленной хитроумными вычислениями, резкое падение преступности в США в начале 90-х годов находится в сильной корреляции с
вердиктом Верховного Суда, открывшим путь к легализации абортов в 1973 году.
Позиция авторов такова: "Те самые факторы, которые привели миллионы американских женщин к решению сделать аборт, также, как представляется, предсказывали, что их дети, если бы они были рождены, могли бы вести несчастную и, возможно, преступную жизнь" (в издании Penguin стр. 127).
Авторы продолжают: "Верховный суд озвучил то, что… было давно известно: когда женщина не хочет рожать ребенка, обычно у нее для этого есть веская причина. Она может быть не замужем или в несчастливом браке. Она может считать себя слишком бедной, чтобы вырастить ребенка. Она может считать, что ее жизнь слишком нестабильна или несчастлива, или что ее проблемы с алкоголем или наркотиками повредят здоровью ребенка. Она может думать, что она слишком молода и еще не получила достаточного образования. Она может хотеть ребенка, но через несколько лет, не сейчас. По любой из сотни причин она может чувствовать, что она не может предоставить домашнее окружение, которое способствует воспитанию здорового и творческого ребенка".
Поскольку беременные женщины в таких вопросах, по мысли авторов, практически не ошибаются, их дети, уничтоженные в результате абортов, в результате не станут трудными подростками, неблагополучными несовершеннолетними матерями и так далее.
Авторы приводят четыре математических метода, которые, как они считают, доказывают строгую взаимозависимость следующих фактов: падение преступности в США в 90-е годы (скажем, убийства упали на три четверти!) и первые годы разрешенных абортов (число абортов, начавшись с 750 тысяч в первый год легализации, достигло к 1980 году 1,6 миллионов).
Это дико слышать (короткий ответ). Почему дико - постараюсь сформулировать в ответе длинном.
( Read more... )Невзирая на все эти возражения, давайте предположим, что Левитт и Дабнер правы на все сто. Положим, легализация абортов ведет к общественному процветанию и, в частности, падению преступности. Должно ли это знание влиять на вопрос о допустимости абортов и на решение конкретной матери? Если аборты снижают преступность, значит ли это, что мы научились более-менее точно предсказывать судьбу нерожденных детей? А тысяч нерожденных детей? А миллионов? А данного конкретного ребенка, жизнь и смерть которого решает его мать в данный конкретный момент?
С моей точки зрения, любое практическое приложение такого знания дико и недостойно порядочного человека. А поскольку запретить применять знания на практике мы не можем, данное конкретное знание может иметь самые пагубные последствия. Такая маленькая атомная бомба для общества, которое ищет оправдания для самоубийства.
Знание бывает разнообразно. Может быть, вы стали успешным в жизни человеком благодаря спору с соседом по парте; может быть, вы неудачливы в жизни, потому что с улицы Металлургов не завернули в первый проулок, а зашли во второй. Может быть, с вашей женой вы встретились и живете уже двадцать лет благодаря запаху мятной жвачки. Может быть, вы живете на свете только потому, что в один мартовский день ваша мать, решавшая, будете вы жить или нет, особенно глубоко вдохнула уличный воздух и поняла, что скоро будет весна. А может быть, вы не живете и не читаете этот длинный постинг только потому, что кто-то применил на практике сухую, якобы лишенную морали теорию экономистов Левитта и Дабнера.